Великие традиции «Ливерпуля»

Сильные клубы рано или поздно преодолевают проблемы и возвращают победную форму. Может, в своё время мне повезло присоединиться к «Юнайтед» в сложный для клуба период. 19 лет в Манчестере не знали вкуса побед в лиге, и я унаследовал культуру заниженных ожиданий. «Юнайтед» стал кубковой командой, а лига давно перестала быть приоритетной.

Мои предшественники Дэйв Сэкстон, Томми Догерти и Рон Аткинсон были успешными специалистами, но их периоды в МЮ не запомнились ни постоянством, ни успехами. Подобные слова относятся и к «Ливерпулю» с 1993-го года, но я всегда чувствовал, как они дышали мне в затылок.

Когда клуб с традициями и историей «Ливерпуля» добывает требл, как это случилось в 2001-м году под руководством Жерара Улье, это не может не пугать. «Только не они. Кто угодно, только не они», думал я. Это клуб с фанатичной поддержкой и богатейшим наследием, и они даже в худшие годы не переставали быть грозным соперником.

Я всегда уважал Жерара Улье, который взял на себя бразды правления «Ливерпулем» после того, как его совместная работа с Ройем Эвансом подошла к концу. Ливерпульцам удалось собрать крепкую команду с молодым Стивеном Джеррардом и феноменальными Майклом Оуэном и Робби Фаулером в нападении.

Для мерсисайдской команды большим культурным шоком стал момент, когда на роль менеджера перестали браться люди исключительно «ливерпульской» религии. Традиция брать на главную роль «своих» велась давно, начиная с Шэнкса и Боба Пэйсли и заканчивая Джо Фаганом, Кенни Далглишем, Грэмом Сунессом и Роем Эвансом. Когда первое назначение Кенни подходило к концу, перемены уже витали в воздухе. Команда состарилась, и к ней присоединились нетипичные для «Ливерпуля» футболисты такие как Джимми Картер и Дэвид Спиди. Грэм Сунесс всё делал правильно, но слишком поспешно: стареющая команда разбавилась молодыми покупками слишком быстро. Отпустив Стива Стаунтона, Грэм совершил огромную ошибку, и он это знал. Стив должен был оставаться. Грэм – отличный парень, но его беда в излишней торопливости. Именно она положила конец его пребыванию на «Энфилде».

Прелесть того «Ливерпуля» заключалась в одной интересной традиции: весь тренерский персонал обоих клубов обменивался визитом после каждой игры. Мы навещали их на «Энфилде» и наоборот. У ребят из «Ливерпуля» было больше опыта, но я быстро вошёл во вкус. Независимо от результата, оба тренерских клана всегда навещали друг друга. Всё происходило в атмосфере полной гармонии и взаимопонимания – между нашими городами всегда было много напряжения, и после тяжёлых игр мы были просто обязаны сохранить гордость и самообладание независимо от результата. Было необходимо и скрывать свои слабости.

В свою бытность преподавателя-стажёра лилльского университета Улье подробно изучил клуб, и в Англию он прибыл уже с порядочным багажом знаний о традициях «Энфилда». Клубный дух и требования фанатов были известны французу. Он умный и учтивый человек.

Когда Улье увезли в больницу после сердечного приступа я спросил его, а не стоит ли завязать с карьерой тренера. «Не могу», - ответил он. «Мне нравится работать». Он был из футбольного мира, и никакие проблемы с сердцем не могли охладить его страсть.

Высокие ожидания всегда оказывают давление на менеджеров «Ливерпуля», и именно они помешали Кенни в конце его срока. После того, как он перестал быть легендарным футболистом и стал тренером, у него за спиной не было соответствующего опыта. То же относится к Джону Грэйгу из «Рейнджерс». Возможно величайший футболист «Рейнджерс», он унаследовал команду, неспособную к успехам. «Абердин» и «Данди Юнайтед», набравшие силу, только ухудшали положение. Чуть ли не за один день из звёздного игрока Кенни превратился в тренера, и этот переход не мог быть лёгким. Помню, как он пришёл ко мне в штаб шотландской сборной и попросил дать ему пару советов относительно тренерской работы, которую ему предложили. Только потом я понял, о какой большой работе шла речь.

«Хороший клуб?» – спросил я его.

«Да, хороший»

Я сказал, что у него есть шанс, если это клуб хороший и со славной историей, располагающий средствами для трансферов и понимающим игру директором. Если можно отметить только два качества из перечисленных, работа обернётся для него битвой.

Без суровой подготовки в «Абердине» я был бы не готов к работе в «Манчестер Юнайтед». В начале карьеры я работал в «Ист Стерлингшир», где в принципе не было трансферного бюджета. Мне нравилось работать с 11 или 12 игроками. Потом был «Сент-Миррен», также без денег. В первый сезон я избавился от 17 игроков, которые были недостаточно хороши. До моего прихода за клуб выступало 35 человек. Теперь я мог заказывать пироги, чистящие средства и программки. Вот так сложилось моё образование.

Когда Жерар начал набирать легионеров, их успех и завоевание требла подтолкнули меня на мысль, что это и было разумное решение всех проблем «Ливерпуля». В клубе укрепились такие футболисты, как Владимир Шмицер, Сами Хююпия и Дитмар Хаманн. На их основе Улье мог строить успешный коллектив. Любой кубковый требл – это огромный успех. Может, в финале кубка Англии с «Арсеналом» им повезло, и только мастерство Оуэна принесло долгожданный титул. Всё же не громкие имена футболистов волновали меня в то время, меня волновало одно имя: «Ливерпуль». История. Я знал, что, продолжи они так играть, перед нами предстал бы новый враг посильнее «Арсенала» и Челси».




На следующий год они завершили сезон на втором месте, но с приходом Эль-Хаджи Диуфа, Салифа Диао и Брюно Шейру у клуба начался спад. Когда Шейру выступал за «Лилль», мы им интересовались. Небыстрый, но с отличной левой ногой. Сильный, но медлительный; после успешного выступления за Сенегал на Чемпионате мира он сделал себе имя. Я понимаю, чем он привлёк Улье. Что касается меня, я не любил приобретать футболистов после успешных турниров. Я сделал подобную ошибку в 1996-м, когда после ЕВРО в мой «Юнайтед» пришли Йорди Кройф и Карел Поборский. Оба прекрасно сыграли на ЕВРО, но не показали ничего особенного на клубном уровне. Неплохие игроки, но в случае с ЕВРО им помогла дополнительная мотивация, и по завершению турнира они вернулись к своему былому уровню.

Диуф был талантлив, но талант нужно было развить. Он напоминал занозу, которую нельзя вытащить. На поле Диуф мог вести себя неподобающе, но он обладал нужным соревновательным качеством, которое есть не у всех. Безусловно умелый футболист. Придя в «Ливерпуль» в августе, Диуф не смог влиться в клуб – помешала его бунтарская сторона, которая отвергала строгую дисциплину, необходимую для успеха на высоком уровне. Вскоре Жерар это увидел. Когда приходится проходить через напряжённые игры с «Арсеналом» и «Челси», без правильного темперамента не обойтись. Как мне кажется, темперамент Диуфа ему и помешал. У Шейру просто не получилось. Слишком медлителен для Премьер-лиги.

Культура «Спайс Бойз» [прозвище группы футболистов «Ливерпуля», выступавших за клуб в середине 1990-х, в состав которой включали Пола Инса, Робби Фаулера, Стива Макманамана, Стэна Коллимора, Джейми Реднаппа, Дэвида Джеймса и Джейсона Макатира – прим. переводчика] стала ещё одним врагом, которого Улье должен был побороть. Я слышал истории о том, как футболисты «Ливерпуля» скакали по Дублину в поисках увеселений. В своё время я чуть не приобрёл Коллимора – знатный был талант. Когда я смотрел на его игру в «Ливерпуле», я думал о том, как мне повезло, что он к нам не перешёл. Ничто не говорило о том, что он играл бы лучше за «Юнайтед». Вместо Коллимора я взял Энди Коула, который сражался как лев и выкладывался на все сто.

Перед усилением под руководством Улье «Ливерпуль» попал в ту же ловушку, куда занесло нас годами ранее: они покупали футболистов, чтобы залатать дыры. Посмотрите на «Юнайтед» периода 70-х и 80-х: в клуб приходили такие футболисты, как Гарри Бёртлс, Артур Грэм, Питер Дэйвенпорт, Терри Гибсон и Алан Брэзил. Эти игроки – как крик отчаянья. Если кто-то забил «Юнайтед» – его подписывали, такое вот недальновидное мышление. «Ливерпуль» поступал так же: Ронни Розенталь, Дэвид Спиди и Джимми Картер, игроки, которых не видишь в футболке такого клуба. Коллимор, Фил Бабб, Нил Раддок, Марк Райт, Джулиан Дикс.

В период руководства Улье на «Энфилд» приехало немало самых разных футболистов. Милан Барош, Луис Гарсиа, Шмицер и Хаманн успешно влились в команду. Я видел закономерность в действиях Жерара. Когда в клуб пришёл Бенитес, я не мог выискать никакой стратегии. Футболисты просто приходили и уходили. Как-то я посмотрел на стартовый состав его команды и подумал, что ещё ни разу не играл против настолько неинтересного «Ливерпуля». В одной игре он поставил Хавьера Маскерано в центр полузащиты, оставил традиционные 4 защитника, но Джеррард почему-то играл слева, а спереди – Альберто Аквилани. Потом он сменил Дирка Кёйта на Райана Бабеля, который играл слева, а Джеррард пошёл на правый фланг. Эти трое играли вместе через центр. Бабель вышел на роль левого крайнего нападающего, но он ни разу не сделал прохода по бровке. Не знаю, какие ему были даны указания, но со своей позиции я думал, что это было лучшее время выпустить Бабеля на левый фланг против Гари Невилла. Я сказал Скоулзу, чтобы тот посоветовал Гари сосредоточиться, но «Ливерпуль» практически не использовал фланги.

Оказывается, Бенитез заходил к нам на тренировочную базу будучи гостем Стива Макларена, но я его не встречал. К нам частенько захаживали иностранные тренеры, и за всеми было не уследить. К нам приезжали специалисты из Китая и Мальты и целые группы тренеров из стран Скандинавии. Приезжали и спортсмены: сборная Австралии по крикету, баскетболисты НБА, Майкл Джонсон, Усэйн Болт. Джонсон вёл тренировочный курс в Техасе, и я был приятно удивлён его познаниями.

Вскоре после приезда Бенитеса в «Ливерпуль», он и его жена пригласили меня на бокал вина. Начало хорошее, однако вскоре наши отношения испортились. Его ошибка заключалась в том, что он перевёл наше соперничество на уровень личной вражды. Стоило ему так поступить и обратного пути уже не было, ведь я мог ждать, на моей стороне был успех. Бенитес жаждал трофеев и в то же время делал нападки на меня. Очень неразумно.

Перед тем, как Бенитес показал миру свой знаменитый список «фактов», обличающих моё влияние на рефери, к нам поступила информация о том, что «Ливерпуль» специально организует вопрос, который бы запустил атаку на меня. Это нормальное явление в футболе, я сам так поступал. В том случае нас предупредила клубная пресс-служба. «Есть основания предполагать, что Банитес попытается устроить тебе разбор», сказали мне в службе.

«По поводу чего?», – спросил я.

«Мы не знаем, но нас предупредили».

И вот во время телетрансляции Бенитес надевает очки и достаёт листок бумаги. Факты. Все до одного враньё.

Первое: я запугиваю судей. Футбольная ассоциация Англии меня боялась, сказал Рафа, и не важно, что две недели назад меня оштрафовали на 10 тыс. фунтов и я не мог поддержать кампанию «Respect», которая была запущена в тот сезон. Но Рафа продолжал упоминать мою критику Мартина Аткинсона в прошлом году ещё перед введением новых методик. Первые два факта оказались ложными. СМИ всё очень нравилось, и не важно, что «факты» были некорректны. Медиа надеялись на новую войну, они ждали, что я нанесу ответный удар.

Я же сказал только то, что Рафа, очевидно, был расстроен чем-то и я затруднялся сказать, чем именно. Так я ему как бы сказал: «Слушай, глупый ты человек. Никогда не делай эти вражды личными». Это был первый раз, когда он использовал подобную тактику против меня. Все его нападки впоследствии носили личный характер.

Судя по всему, Рафа был раздражён тем, что я задавался вопросом, сможет ли «Ливерпуль» выдержать давление чемпионской гонки. Будь я тренером «Ливерпуля», я бы принял это как комплимент, но Рафа обиделся. Если я, тренер «Манчестер Юнайтед», говорю о «Ливерпуле» с целью пошатнуть их веру в себя, мой соперник должен понимать, что я очевидно их опасаюсь.

Когда Кенни тренировал «Блэкберн» и они были выше нас в таблице, я обмолвился: «Ну, будем надеяться на Девон Лоха» [Девон Лох был знаменитой скаковой лошадью королевы-матери Елизаветы Боуз-Лайон, который в метрах от победного финиша внезапно подпрыгнул и приземлился на живот, тем самым лишив себя победы – прим. переводчика]. Моя ремарка не осталась незамеченной: «Девон Лох» оказался на передовицах всех газет, и «Блэкберн» стал терять очки. В тот год мы должны были брать титул, но «Роверс» удержали преимущество. Мои слова безусловно повлияли на настроение Кенни и повредили самоуверенности его команды.

Репутация Рафы опередила его самого: ещё до адаптации в Англии я был наслышан о его одержимости тотальным контролем. Слухи оказались правдой, причём совершенно нелепой. Он не был заинтересован в дружбе с другими менеджерами, что просто опасно, ведь множество тренеров из маленьких клубов всегда рады пообщаться и поучиться у тренера большого клуба.

В сезоне 2009-10 Рафа пригласил меня на бокал вина на «Энфилде», но всё его поведение говорило о том, что ему было некомфортно, и вскоре он отпросился, сославшись на дела. «Это начало», сказал я Сэмми Ли, который был моим ассистентом.

С Роберто Мартинесом, тренером «Уиган Атлетик», случилась другая история: СМИ распространили информацию, что он якобы утверждал о наличии у меня определённых «друзей», которые выполняли мои поручения относительно Бенитеса (речь шла о «большом Сэме» Эллардайсе), однако в тот же день, когда поползи эти «цитаты» со мной связался сам Роберто и спросил, стоит ли ему сделать официальное опровержение касательно цитаты, которую привели не в полной точности. Роберто сказал, что он никак не был связан с Бенитесом. Кажется, Мартинес дал интервью испанской газете и рассказал о том, как Рафа видел наше с ним соперничество – своего мнения Роберто не давал, он выступал в роли связного. Всё указывало на то, что Бенитес и Мартинес должны были сойтись, будучи единственными тренерами из Испании в Англии, однако реальность оказалась иной.

Бенитес постоянно жаловался на нехватку денег на трансферы, однако с первого же дня в клубе он тратил больше меня. Гораздо больше. Каждый раз, когда на пресс-конференции поднимался денежный вопрос, я не мог не поражаться. «Ливерпуль» обладал более чем солидным бюджетом. Подвёл Рафу не кошелёк, а качество купленных им футболистов. Если не брать Торреса и Рейну, мало кто из новичков соответствовал стандартам такого престижного клуба. Были хорошие игроки – к примеру, Маскерано и Кёйт, которые всегда выкладывались на поле, но они не обладали настоящими качествами игроков «Ливерпуля». Не было Сунесса, Далглиша, Ронни Уэлана или Джимми Кейса.

Бенитес может записать на свой счёт два успешных трансфера: Пепе Рейна и Фернандо Торрес. Торрес был невероятно талантлив. Мы долго наблюдали за его прогрессом и пытались подписать испанца, когда ему было 16 лет. За два года до его прихода в «Ливерпуль», мы попытались подписать Торреса вновь, но каждая наша попытка только давала понять, что любое наше предложение «Атлетик» перебьёт новым улучшенным контрактом. Наши наблюдали за Торресом и во время молодёжных соревнований – «Юнайтед» не мог быть не заинтересован в игроке такого таланта. Торрес был настолько неотъемлемой частью «Атлетика», что его уход «Ливерпуль» стал полной для меня неожиданностью и большим успехом для Рафы, который использовал все свои связи в Испании.

Торрес невероятно быстро соображал на поле, был дьявольски талантлив и умел быстро менять скорость. На долгое расстояние он бы не пробежал быстрее большинства игроков «Ливерпуля», но благодаря своему быстрому переключению скоростей он становился чертовски опасен. Обманчиво долгий шаг вводил в заблуждение соперника, который не был готов к внезапной скорости, которую мог демонстрировать испанец. Возможно, проблемы, с которыми он столкнулся впоследствии, стали результатом того королевского отношения, которое он получал в «Атлетико», где Торрес был капитаном уже в 21 год.

Физические данные тоже его не подвели. После Оуэна и Фаулера Торрес был лучшим нападающим «Ливерпуля». Второй звездой безусловно был Стивен Джеррард, не всегда успешно проводивший матчи против нас, но всегда обладающий способностью выигрывать матчи в одиночку. Мы пытались подписать его, как и «Челси», потому что в какой-то момент он, казалось, был готов уйти, но какая-то внешняя сила удерживала его на «Энфилде», и переговоры быстро зашли в тупик.

Казалось, переход Стивена в «Челси» был неизбежен. Меня всё мучил вопрос, почему Бенитес не доверял Джеррарду центр полузащиты? В поздние годы я стал чётко видеть, что после отбора центральные полузащитники «Ливерпуля» ничего не могли сделать с мячом. Когда на их месте играет Джеррард, он не тянет, он идёт вперёд напролом. Почему же «Ливерпуль» так часто игнорировал такого игрока полузащиты? В сезоне 2008-09, когда «Ливерпуль» закончил вторым с 86 очками, в центре играл Алонсо, а дальше, под Торресом, играл Джеррард.

На руку нам сыграло и то, что поток доморощенных игроков «Ливерпуля» давно иссяк. Последним таким футболистом был Майкл Оуэн. Присоединись к нам Оуэн в 12 лет, он стал бы одним из величайших нападающих. Когда проходили малазийские финалы молодёжных соревнований, от «Юнайтед» за Англию выступало два парня: Ронни Уоллуорк и Джон Кёртис. По возвращении в Англию я дал обоим месяц на восстановление, однако Майкл Оуэн тут же без отдыха или подготовки влился в первый состав «Ливерпуля». Майкл стал лучше за те два года, что он провёл на «Олд Траффорд». В раздевалке он был крайне полезен и в целом был просто приятным парнем.

Думаю, причиной многих проблем стало отсутствие необходимого отдыха и недостаток технической подготовки. Когда Улье получил Майкла, он уже был готовым продуктом и звездой клуба. Даже при большом желании было уже поздно работать над его техникой. С Оуэном я допустил одну ошибку: подписал его слишком поздно. Он бы не перешёл из «Ливерпуля» в «Манчестер Юнайтед», но мы должны были перехватить Майкла после его ухода из мадридского «Реала». Он прекрасный молодой человек.

Из других футболистов «Ливерпуля» можно отметить Дирка Кёйта. Кёйт был честным, трудолюбивым парнем, который часто вызывал головную боль у нашей защиты. Могу поклясться, что изначально его рост был метр девяносто, но от безумного объёма работы его ноги стёрлись и он сократился до метра семидесяти. На моей памяти не было нападающего, который бы так усердно трудился в обороне. Бенитес ставил его на каждую игру. Но хватало ли Кёйту остроты в штрафной соперника после такого объёма работы в защите?

Что бы я ни думал о Рафе как о человеке и тренере, я признаю, что он обладал способностью мотивировать своих ребят работать до последней капли пота. Он определённо умел вдохновлять: было ли это благодаря страху, уважению или его умению мотивировать – не знаю. Команды Рафы не сдавались, и в этом его заслуга.

Почему его период на «Энфилде» получился не особо успешным? Он больше думал о защите и разрушении игры, чем о победе. С таким подходом сложно что-то выиграть в современном футболе.

Жозе Моуриньо ещё более умело обращался с игроками, и в довесок он был личностью с большой буквы. Стоит поставить Рафу и Жозе рядом и становится ясно, кто из них победитель. «Ливерпуль» всегда нужно уважать. Стоит отдать должное и работе Рафы, который построил сильную и опасную команду, которая вдобавок выиграла Лигу чемпионов. Были плюсы в его работе. Ему везло, как, впрочем, и мне.




На бровке он всегда давал инструкции меняться позициями и больше передвигаться, но вряд ли кто-то из его игроков постоянно следил за ним или слушался его указаний. Мало кто мог разобрать все его жесты. Если сравнивать Рафу с Моуриньо, то стоит привести в пример игру «Челси» – «Интер», в которой игроки подбегали к португальцу, ожидая совета или указаний. К желаниям Моуриньо прислушивались все.

Тренер должен быть сильным. Это непреложная истина. Бенитес сильный тренер. Он верит в свои силы и обладает достаточной упрямостью, чтобы игнорировать мнение критиков. После победы в Стамбуле в 2005 Рафа получил дополнительную защиту от критиков, неверующих в его методы.

Говорят, что после первого тайма, который «Милан» завершил с победой в три мяча, большинство футболистов итальянской команды начало вовсю праздновать. Паоло Мальдини и Дженнаро Гаттузо из кожи вон лезли, чтобы убедить ребят в том, что игра не была окончена.

В ту ночь кубок достался «Ливерпулю», который добыл его благодаря невероятному упорству.

Недолго пробыв в «Ливерпуле», Рой Ходжсон отдал бразды правления Кенни, и «Ливерпуль» вошёл в новую фазу перестройки. В то врея меня по-настоящему пугали некоторые новички, купленные Кенни. Мы долго оценивали Джордана Хендерсона, о котором высоко отзывался Стив Брюс. Мы заметили, что Хендерсон бегает от колен с прямой спиной, в то время как современные футболисты бегают от бёдер. Такая особенность может стать для него помехой в будущем.

Стюарт Даунинг обошёлся «Ливерпулю» в 20 млн. фунтов. Даунинг обладал талантом, но был лишён скорости и смелости. Он умел навешивать и бить по воротам. Но 20 миллионов? Энди Кэролл, который стоил 35 млн. фунтов, посещал нашу северо-восточную школу вместе с Даунингом и Джеймсом Моррисоном, который отправился выступать за «Мидлсбро», «Вест Бром» и сборную Шотландии. Футбольная ассоциация Англии закрыла школу вскоре после жалоб от «Сандерленда» и «Ньюкасла». В то время начали работать академии. Приход Кэролла в «Ливерпуль» стал результатом ухода Торреса за 50 млн. фунтов. У Энди были проблемы с подвижностью и скоростью. Если мяч не держится в штрафной постоянно, играть на Энди было тяжело. Сейчас от нападающих ждёшь скорости и подвижности. Суарес не был быстрым игроком, но он был очень решительным.

Парни, которых Кенни взял из молодёжки, стали отличным дополнением. Джей Спиринг был лучшим из них. Мальчишкой Спиринг играл центрбэка, а Джон Фланаган – фулбэка, и Спиринг был превосходен – он был агрессивен, быстр и обладал качествами лидера. Талант был виден за версту. В центре полузащиты он был неплох, но предсказать его будущее не лёгкая задача. Разве что физические данные были не в его пользу.

Кенни выиграл Кубок лиги и дошёл до финала Кубка Англии, но услышав, что его и его ассистента Стива Кларка вызвали в Бостон для разговора с владельцами, я почуял неладное. Вряд ли ему помогли футболки с протестами и отгораживание Суареса в саге с Патрисом Эвра. Порой тренер слишком увлекается футболистом, особенно игроком такого калибра. Будь Суарес игроком резерва, старался бы тренер так защитить его от нападок СМИ?

«Нью Йорк Таймс» и «Бостон Глоуб» подробно разбирали случай с «непожатием» руки и кто был виноват. Проблема Кенни заключалась в том, что слишком много молодых футболистов его идеализирует. В лучшие годы исполнительный директор «Ливерпуля» Питер Робинсон не допустил бы того, что случилось с Суаресом. Никакой человек не должен быть важнее клуба.

Следующим главным тренером стал Брендан Роджерс, которому было всего 39. Меня удивило, что титул менеджера такой команды доверили настолько молодому специалисту. Джон Генри [американский бизнесмен, финансист, основатель компании John W. Henry & Company (JWH). Является владельцем бейсбольного клуба «Бостон Ред Сокс» и владельцем «Ливерпуля» – прим. переводчика] совершил большую ошибку, решив снять документальный фильм о тяжёлых буднях тренера «Ливерпуля». Нелепо и неправильно так давить на юного специалиста. В Америке документальный фильм не вызвал особого интереса, и цель всей этой идеи осталась для меня неведома. Всех игроков тогда обязали давать интервью, которые оказались в фильме.

Брендан дал молодёжке шанс показать себя, стоит отдать ему должное. Он получил хорошую поддержку от игроков. Думаю, Роджерс осознавал, что в клубе находились недостаточно хорошие игроки, и Хендерсон с Даунингом оказались в ситуации, где им пришлось доказывать, что они достойны выступать за «Ливерпуль». Как правило, всегда нужно давать игрокам шанс, даже тем, в кого сам не веришь.

Наше соперничество с «Ливерпулем» было крайне напряжённым. Так было всегда, но присутствовало и обоюдное уважение. Я гордился, когда мой клуб отметил опубликование отчёта Независимой комиссии по расследованию причин трагедии на «Хилсборо» в 2012-м году. Это был важнейший момент в истории «Ливерпуля» и его фанатов, которые заслуживали справедливости. Мы сделали всё, что от нас хотел «Ливерпуль», за что они были нам крайне признательны.

Тогда я сказал ребятам: после гола никого не провоцировать, если уронили их футболиста – помогите ему встать. Рефери матча Марк Халси грамотно отсудил ту игру. На поле вышел Бобби Чарльтон с венком в руках, который он передал Иану Рашу. Венок возложили у мемориала «Хилсборо» у ворот Шенкли. Венок состоял из 96 роз, которые символизировали каждого фаната «Ливерпуля», который погиб в тот день. Изначально церемонию должны были провести я с Ианом Рашем, но кандидатура Бобби показалась мне более подходящей. Всё прошло хорошо, не считая мелкого хулиганства со стороны нескольких провокаторов.

Если «Ливерпуль» хочет вернуться на уровень «Юнайтед» или «Манчестер Сити», им потребуется немало бюджетных вливаний. Не помогает и состояние нынешнего стадиона. Американские владельцы «Ливерпуля» не строили новый стадион для «Бостон Рэд Сокс», они перестраивали старый. В наши дни постройка нового стадиона обходится примерно в 700 млн. фунтов. «Энфилд» давно не менялся. Даже их раздевалки выглядят так же, как 20 лет назад. По моим расчётам, чтобы соревноваться за золото, команде было необходимо приобрести ещё 8 качественных футболистов. Когда делаешь просчёты при покупке игроков, зачастую приходится отдавать их за бесценок.

Брендан Роджерс начал работать, а Рафа Бенитес вернулся в Англию в роли временного тренера «Челси» после того, как только что завоевавшего Лигу чемпионов Роберто Ди Маттео уволили. После назначения Бенитеса я обратил внимание прессы на то, как испанцу везёт получать уже сформированные команды.

Мне всегда казалось, что достижения Рафы нельзя рассматривать вне контекста. В сезоне 2001-02 он завоевал Испанскую лигу, а его команда забила 51 гол. В то же время его «Ливерпуль» был совершенно неинтересен и уныл. Назначение «Челси» меня очень удивило. Сравните Бенитеса и Ди Маттео: у испанца на счету два чемпионства с «Валенсией», Лига чемпионов и Кубок Англии с «Ливерпулем; Ди Маттео за шесть месяцев выиграл Кубок Англии и Лигу чемпионов.

Их достижения похожи, но Рафе снова повезло.

Мир талантов

После того, как «Манчестер Юнайтед» получил статус публичной компании с ограниченной ответственностью я осознал, что покупка клуба частным лицом была неминуема. До прихода Малькольма Глэйзера, BSkyB Руперта Мёрдока в 2003-м были главными претендентами на наш клуб. С такой богатой историей и репутацией мы были слишком привлекательной целью для инвесторов. Когда семья Глэйзеров стала во главе клуба, удивляло меня только отсутствие целой плеяды других претендентов.

Стоило Глэйзерам обустроится в клубе, как со мной связался Энди Уэлш, ответственный за фан-клуб «Юнайтед». «Вы должны уйти в отставку», – были его слова. Энди – парень славный, но в моих планах отставка не значилась. Я работал тренером, а не директором, и не я продал клуб новым владельцам. Перестановки правящей верхушки меня не касались.

«Мы с вами», – сказал Энди. «Но что случится с моими помощниками?», – спросил я его. Уйди я из клуба, большинству пришлось бы последовать за мной. Многие из них работали со мной больше 20 лет. Мало кто думает о том, что случается с ассистентами и тренерами после того, как менеджер уходит из клуба.

Время было нелёгкое, это правда. Меня волновало то, как много пришлось бы вложить в новую команду, но я не терял веры в свои силы и в стабильность всей клубной организации. Глэйзеры купили сильный, известный клуб, и им это было хорошо известно.

Впервые со мной на связь вышел отец семейства Малькольм, позвонивший по телефону из Америки. Через две недели его сыновья Джоэл и Эйви навестили клуб, чтобы выразить свою позицию. Мне объяснили, что в клубной политике не планировалось никаких изменений. Они считали, что клуб уже находился в хороших руках, и я был успешным тренером, в которого они всецело верили. Я услышал от них всё то, что хотел. Я не обманывался и понимал, что зачастую в таких ситуациях слова новых владельцев могут ничего не значить. Сначала тебя убеждают, что всё в норме, а потом случаются глобальные перестановки, увольнения и другие меры, направленные на оплату долгов. С «Юнайтед» ничего такого не случилось – клуб функционировал так же, как и раньше, и никакие долги, о которых так часто писали, не сказывались на его состоянии.

На протяжении многих лет меня постоянно просили прояснить мою позицию относительно клубных долгов, и я всегда отвечал одно и то же: я – тренер, который работает на клуб, которым владеют американцы. Такова была моя позиция. Не стоит докучать тренерам вопросами о владельцах. Если бы Глэйзеры пошли на путь реформ, моя позиция тоже была бы иной. К примеру, если бы меня заставили избавиться от какого-нибудь тренера. Любые перемены стали бы демонстрацией моей неспособности управлять командой, и это изменило бы моё отношение к вопросу, но на меня никогда не оказывалось такого давления. Так что же, я должен был просто уйти с поста, который занимал большую часть профессиональной жизни только потому, что некоторые фанаты того хотели?

Когда я только пришёл в клуб, существовала определённая группа болельщиков, которую называли «вторым правлением». Во время встреч они решали, что, по их мнению, нужно было исправить в клубе. В то время моя позиция была более хрупкой, и в моих же интересах было сохранить поддержку такой организации. Тренеры до меня тоже через это проходили. Когда я выступал за «Рейнджерс», группа влиятельных фанатов путешествовала с первой командой и оказывала сильное влияние на работу клуба. В случае с «Юнайтед» поддержка была в разы больше. Многих покупка клуба огорчила настолько, что они выбросили свои абонементы и организовали «Юнайтед оф Манчестер».

Если ты болеешь за клуб, приходится смиряться с тем, что каждый матч выиграть невозможно. Тренером нельзя быть всю жизнь. «Юнайтед» повезло располагать двумя тренерами на протяжении полувека. После побед и поражений эмоции людей вскипают, и люди могут терять голову. Помню, как после поражения «Рейнджерс» в нас полетели кирпичи из окон.

После прихода Глэйзеров в 2005-м году у американцев не было никаких причин искать нового тренера, их мог смущать разве что мой возраст. Я никогда не чувствовал угрозы и всегда был уверен в своей позиции.

Были выплачены десятки миллионов фунтов для того, чтобы оплатить долги, и это справедливо вызывало определённое беспокойство, однако никогда экономические проблемы владельцев не сказывались на команде: мы не продавали игроков, чтобы получить с них выручку, и наш трансферный бюджет не урезался. С новыми владельцами пришли и новые спонсоры: так мы получили Turkish Airlines, телефонные компании Саудовской Аравии, Гонконга и Таиланда, а также соглашения с пивными компаниями из дальнего востока. Новые партнёры приносили в клуб десятки миллионов и сильно помогли с долгами. На поле мы тоже получали немало – спасибо 76 тысячам зрителей.

Можно с уверенностью сказать, что не было такого, чтобы владельцы меня в чём-то ограничивали. Бывало, что мы теряли интерес к игроку после того, как ценник вырастал до нелепых пропорций, но всегда решение принимал я и Дэвид Гилл. Не было случая, когда меня бы попросили тратить меньше, чтобы улучить ситуацию с долгами.

Наоборот, наш клуб стал расти. С 2007-го года в клуб приехали таланты из Южной Америки, Португалии и Болгарии. Никто из новичков не вызывал столько шумихи, сколько Карлос Тевес, который просто не мог избежать масштабных скандалов начиная со споров после вылета «Шеффилд Юнайтед» и заканчивая его переходом в стан лютого соперника и впоследствии провокационным билбордом со словами «Добро пожаловать в Манчестер».



История аргентинца началась с того, как его агент Киа Джурбачан позвонил Дэвиду Гиллу и сообщил о том, что Тевес, тогда ещё выступавший за «Вест Хэм», очень хотел бы перейти к нам. Сколько раз мы слышали эту историю. Редкие агенты не пытались рассказать нам об особой любви их клиентов к «Юнайтед». Я посоветовал не вмешиваться в разборки с Тевесом и Дэвид меня поддержал. Было ясно, что футболистом владела целая плеяда людей. Несмотря на свои опасения, я сказал Дэвиду, что Тевес может изменить ход игры и обладает талантом бомбардира. Всё зависело от сделки.

Дэвид сказал, что у клуба была возможность взять Тевеса на двухлетнюю аренду за определённую сумму. Так мы и поступили, и Карлос отлично провёл свой дебютный сезон. Много раз на его счету оказывались решающие мячи: он забил «Лиону», «Блэкберну», «Тоттенхэму» и «Челси». Я видел у него искренний энтузиазм и желание. Он не был быстр и не особо выкладывался на тренировках. Часто он отпрашивался на перерыв ссылаясь на больной голеностоп. Привыкнув к определённому графику, мы часто раздражались из-за таких повадок аргентинца. Мы всегда хотим видеть искреннее желание тренироваться. Все первоклассные футболисты тренируются постоянно, но Тевес возмещал свою лень энтузиазмом во время игр.

В 2008-м во время финала Лиги чемпионов в Москве Карлос забил пенальти в ворота «Челси». Он первым нанёс удар. До этого я выпустил его вместо Руни, который играл хуже аргентинца. Мою веру в аргентинца пошатнуло приобретение Димитара Бербатова, на чей дуэт с Руни я делал главную ставку.

Наблюдая за Димитаром в «Тоттенхэме» я заметил собранность и ясное понимание игры, качества, которых недоставало нашим нападающим. Димитар обладал талантом уровня Кантона или Тедди Шерингема: он не был быстр, но ему стоило только поднять голову, чтобы создать небанальный пасс. В болгарине я увидел возможность поднять нашу атаку на новый уровень и добавить ещё больше к нашим талантам.

Таким образом приход Бербатова сделал Тевеса игроком запаса. К декабрю своего второго сезона Тевес стал очевидно сдавать – мне кажется потому, что аргентинец не был игроком, который мог долго сидеть без игровой практики. Как известно, он не особо любил интенсивные тренировки, так что только частая игра могла держать его в форме. Зимой Дэвид Гилл спросил меня, что делать. Я хотел подождать конца сезона, но Дэвид не мог ждать: «Им нужен ответ».

«Скажи, что я пытаюсь дать ему больше игрового времени. Бербатов часто играет, а без игровой практики всё рассудить невозможно».

Во второй половине сезона 2008-09 многих результатов мы добились именно благодаря Тевесу. Игру со «шпорами», где мы летели со счётом 2-0, можно назвать ярчайшим примером: после выхода на поле аргентинец просто светился энтузиазмом, гнался за каждым моментом и в итоге мы выиграли 5-2. Выход Тевеса в корне изменил всю игру.

Лига чемпионов сезона 2009 свела нас с «Арсеналом» в полуфинале, и в основу я поставил трио Роналду, Руни и Парка. Именно этих игроков я планировал поставить на финал, и Тевес дал мне ясно понять, что он не был в восторге от такого выбора. В римском финале всё пошло не так: в матче мы сыграли плохо, нам достался ужасный отель; в целом мы плохо спланировали абсолютно всё.

В финале после перерыва на поле вышел Тевес, но в его игре я увидел больше эгоизма, и в целом было совершенно ясно, что аргентинец уже решил перебраться в «Сити». После той игры он мне сказал: «Вы ни разу не продемонстрировали желание подписать меня». Я объяснил ему, что он отыграл слишком мало игр, чтобы я окончательно уверился в своём выборе. Дэвид предлагал за Тевеса 25 млн. фунтов, но для агентов это был пустой звук. Скорее всего, все они уже вовсю трудились над переходом Тевеса в стан голубой команды.

По неподтверждённым слухам «Манчестер Сити» предложил за аргентинца 47 млн. фунтов. Тевес вёл переговоры и с «Челси», но их 35 млн. фунтов показались агентам слишком маленькой суммой. Совершенно дикие цифры на мой взгляд. Каким бы талантом он ни был, я бы не стал платить таких денег. Для меня Тевес всегда был тем, кто переворачивал ход игры. Моя ошибка заключалась в том, что я больше ставил на Бербатова, потому что он мне нравился, и я хотел, чтобы он стал успешным игроком. Как и Тевес, Димитар тоже нуждался в частых похвалах. Пока эти двое находились в клубе, соперничества было не избежать.

В «Сити» Тевес оказался в центре нового скандала после того, как он отказался разминаться с игроками перед матчем Лиги чемпионов в Германии. У нас не было никаких проблем с дисциплиной, но были и свои проблемы. После вылета «Шеффилд Юнайтед» в «Чемпионшип» в 2007-м году на Тевеса обрушились обвинения. Голы аргентинца спасли «Вест Хэм» от вылета, и лондонский клуб обвинили в нарушении прав на игрока, но никаких формальных штрафов не последовало. Когда «Вест Хэм» приехал на «Олд Траффорд», Тевес забил нам, что и отправило «Шеффилд» в пучины низшей лиги. Их тренер Нил Уорнок попытался свалить вину за поражение на «Юнайтед», мол мы выставили намеренно слабый состав на игру.

Через неделю после той игры нас ждал финал Кубка. Наш состав был сильнейшим в Премьер-лиге и я варьировал его на протяжении всего сезона. Посмотрите ту игру – вы увидите, что нам должны были назначить два или три пенальти, а их голкипер провёл превосходную встречу. Сказался фактор Тевеса и они забили. Мы сражались. Я поставил Роналду, Руни и Гиггза во втором тайме, но «Вест Хэм» было не сломить.

Мистер Уорнок всё равно обвинил нас в поддавках. Последней игрой «Шеффилда» был матч с «Уиганом» дома, и им хватило бы ничьи. В январе Уорнок отпустил Дэвида Ансворта в «Уиган», и в финальном матче «Шеффилда» тот забил решающий пенальти своей бывшей команде. Любой человек, умеющий признавать ошибку, после такой игры должен был бы сказать «да, тут я просчитался». Он бы раз посмотрелся в зеркало и признался себе в том, что всё, что им было нужно, это одно очко с «Уиганом», но они всё равно были недостаточно хороши. И он обвинял меня?

В январе 2007-го года нам в команду пришёл настоящий аристократ. В октябре Джим Лэйлор, главный скаут «Юнайтед», указал на то, что в Швеции за «Хельсингборг» выступал сам Хенрик Ларссон, что было обидно, ведь в слабой лиге Швеции его талант попросту пропадал зря. Клуб Ларссона отказался его продавать, но мы попросили об аренде, и после того, как сам Хенрик попросил руководство о временном уходе, ему дали добро.

В «Юнайтед» к Ларссону игроки относились как к культовой личности, и произносили его имя исключительно с придыханием. В 35 лет он потрясающе хорошо принимал советы и указания от тренеров. На каждой тренировке он отдавался на 100% и с упоением слушал лекции Карлуша по тактике.

Не тренировках Ларссон был великолепен, он прекрасно двигался и выбирал позицию. Три гола за «Юнайтед» не могут показать, насколько сильно он нам помог. В последней игре против «Мидлсбро» мы выигрывали 2-1, и Хенрик отправился в центр поля, где носился как сумасшедший. Когда мы вернулись в раздевалку, все игроки, а впоследствии и тренерский штаб, аплодировали шведу стоя. Мало кто за 2 месяца может вызвать такое уважение и так сильно повлиять на команду. Если футболист играет плохо, его культовый статус может пропасть за две минуты. Хенрик сохранил свой статус даже в 35 лет. Он выглядел совершенно естественно в цветах «Юнайтед», поскольку играл храбро и двигался как свой. Для парня его роста он здорово прыгал.

Я мог подписать его раньше. Когда Ларссон выступал за «Селтик», мы пытались его купить, но Дермот Дезмонд, главный держатель акций «Селтика», связался со мной и сказал: «Алекс, ты меня подводишь. У тебя десятки игроков, а нам он просто необходим».

Спустя месяц после возвращения Хенрика в Швецию мы добились исторической европейской победы: 7-1 против «Ромы» 10 апреля. Рекордный счёт для нас в Лиге чемпионов. Два гола забил Майкл Каррик и Роналду, один Руни, Алан Смит и даже Патрис Эвра, который впервые отличился на европейской арене.

Лучшие игры как правило выигрывает восемь игроков. Трое могут выдать невзрачную игру, или играть чисто тактическую роль, но редко можно добиться совершенства всеми одиннадцатью игроками.

В тот вечер у нас получалось всё. Второй гол стал результатом комбинации пасов одним касанием шести игроков. Алан Смит забил после паса Гиггза между двух защитников. Сразу – бум, и мяч в воротах. Шикарный гол. Бывают такие моменты, когда просто нельзя сыграть лучше.

Помню, как «Юнайтед» уничтожил «Ноттингем Форест» со счётом 8-1. Могло быть и 20-1. «Рома» была отличной командой. За них выступал Даниэле де Росси, Кристиан Киву и Франческо Тотти, но мы их просто раздавили. В Риме нас били 2-1, а Скоулза удалили за совершенно дикий подкат на бровке. Парень практически вышел с поля, когда в него влетел Пол. Так что в ответной встрече мы находились под давлением. А потом полетели голы.

Другой классической встречей стал матч в гостях в Кубке Англии против «Уимблдона» в феврале 1994. Тот матч мы выиграли со счётом 3-0, а один гол состоялся после 38 пасов. Люди часто спорят, какой гол «Юнайтед» был лучшим: кто-то считает лучшим гол Райана Гиггза в ворота «Арсенала» в полуфинале Кубка Англии, кто-то – гол Руни через себя в ворота «Сити», но я всегда буду считать верхом совершенства тот гол «Уимблдону». Все игроки коснулись мяча. В первую минуту Винни Джонс попытался сломить Кантона. Раздался треск и все наши кинулись к Джонсу, но Кантона крикнул «оставьте его», потому что он играл с Джонсом в «Лидсе» и, возможно, испытывал к нему братские чувства. Он похлопал Джонса по спине, будто говорив «можешь бить меня по ногам сколько хочешь, но тебе меня не остановить». В тот день Кантона был великолепен и забил превосходный мяч по наклонной после того, как сам подработал себе правой ногой.



Говорили, что «Уимблдон» не умел играть. Это неправда. Их команда могла делать превосходные кроссы, а их стандарты всегда были очень опасны. Талант у них был, и они использовали его преимущественно против более слабых команд. Если ты не владел мячом, тебе не выиграть. Не умеешь защищаться при стандартах – тебе не выиграть. В равной ситуации отнять у них мяч невозможно. С ними было тяжело играть, и эта победа стала очень важной для нас.

Громкие победы над «Арсеналом» тоже стоит выделить. Я прекрасно помню, как Ли Шарп оформил хет-трик в матче против «Арсенала» на «Хайбери», который закончился со счётом 6-2. В феврале 2001-го года мы выиграли у «канониров» на «Олд Траффорд» со счётом 6-1. Семья из Ирландии выиграла на аукционе право посетить «Олд Траффорд» на время нашей встречи с «Ливерпулем» в декабре 2000-го года, но не смогла приехать из-за сильного тумана. Ту игру мы проиграли со счётом 1-0. Они позвонили мне и спросили «Что теперь нам делать?». Я ответил: «Скоро мы играем с “Арсеналом”». Они приехали и пронаблюдали резню, завершившуюся со счётом 6-1. К перерыву счёт был 5-1. Йорки просто порвал «канониров».

Несмотря на то, что мы выиграли 7-1 у «Ромы», наша кампания была оборвана «Миланом», который выиграл у нас 2-го мая со счётом 3-0. В субботу перед этим нам пришлось заиграть весь основной состав в игре против «Эвертона» на «Гуддисон Парк» в то время как «Милан» дал отдохнуть девяти игрокам основы. Мы физически не были готовы встретиться с итальянцами. За 15 минут мы пропустили дважды, дождь лил как из ведра и мы застряли на своей половине поля. К тому матчу мы были катастрофически не готовы. Субботний матч стал для нас огромным испытанием: мы выиграли у «Эвертона» 4-2 изначально проигрывая со счётом 0-2. Благодаря этой победе мы получили пять очков преимущества в Премьер-лиге.

Помимо Тевеса и Ларссона к нам присоединились и другие талантливые футболисты. Используя свои связи в Португалии Карлуш нашёл Андерсона, талантливого мальчика из Бразилии, который выступал за «Порту». Ему было 16 или 17 к тому моменту, и мы стали пристально за ним наблюдать. Он то вливался, то выбывал из состава. То он в основе, то протирает лавку. Потом случился турнир в Амстердаме, и он ему выпало сыграть против нас. После этого я решил пойти на решительные действия, но на последующей неделе бразилец сломал ногу.

После его восстановления я послал Мартина в Португалию, где он смотрел каждую игру Андесона на протяжении четырёх или пяти недель. По завершении Мартин сказал мне: «Алекс, он лучше Руни».

«Не надо так говорить», – сказал я ему. «Он должен быть действительно хорош, чтобы поравняться с Руни». Мартин стоял на своём. В то время Андерсон играл в нападении. После голландского турнира мы купили Андерсона и Нани, в котором я был сильно заинтересован. Нани привлекал меня скоростью, выносливостью и игрой в воздухе. Он мог прекрасно играть обеими ногами. Всё было при нём, не знали мы только одного: каким он был человеком. Оказалось, что он был хорошим, тихим мальчиком, который неплохо говорил по-английски, не доставлял никаких хлопот в «Лиссабоне», и отлично тренировался. Сложно даже описать, насколько хорошо он сложен. Настоящий атлет. Физика Нани всегда была на высочайшем уровне. Безусловно, при нём были все зачатки первоклассного футболиста. В один день Карлуш поговорил с Дэвидом Гиллом, затем со «Спортингом», а потом заехал к «Порту» забрать Андерсона. В один день мы получили двоих футболистов.

Спустя два года мы продолжали считать, что поступили верно, подписав этих двоих. Зимой сезона 2009-10 с Андерсоном возникли небольшие сложности: он играл недостаточно часто, в связи с чем захотел вернуться домой. Как любой бразилец, Андерсон отчаянно стремился попасть в сборную своей страны, и чем ближе приближался Чемпионат мира, тем больше он хотел играть. Он планировал перейти в «Васко да Гама» и отыграть там остаток сезона, что позволило бы ему попасть в сборную на Чемпионат мира в Южной Африке. «Ты никуда ты уйдёшь. Мы не вкладываем миллионы фунтов в игрока, чтобы тот взял и убежал в Бразилию, когда ему заблагорассудится», – сказал я ему. Вообще Андерсон замечательный человек.

Я всегда относился с уважением к футболистам из Бразилии. Попробуйте вспомнить бразильца, который не блистал бы в большом матче. Они все созданы для важных событий. У бразильцев есть одно общее качество: самоуважение. Они верят в себя. Есть распространённый миф, что бразильцы относятся к тренировкам с пренебрежением, как к неприятной необходимости, помехе в их размеренной жизни. Это неправда: они всегда ответственно подходят к тренировкам. Другой миф заключается в том, что они не переносят холод – тоже враньё. Возьмём, к примеру, братьев Да Силва: даже в холод они не надевают ни перчаток, ни тренировочных брюк. Нет другой страны, которая порождает людей из такого богатого набора ингредиентов. Аргентинцы крайне патриотичны, но им не хватает выразительных характеров, которые свойственны бразильцам.

Покупая Нани, мы приобретали сырой материал. Он был совсем ещё ребёнком без какой-либо стабильности, но с прирождённым инстинктом. Он контролировал мяч любой ногой и был очень силён физически. Он навешивал и забивал. С таким набором умений важно добиться нужной организации. Он был крайне нестабилен, и это нужно было исправить. Поскольку Нани был из Португалии и играл на той же позиции, что и Роналду, ему было не избежать сравнений. Будь он из Сербии, ему бы не пришлось постоянно играть в тени своего более известного соотечественника. К сожалению, Нани и Роналду оба пришли к нам из лиссабонского «Спортинга», в связи с чем их постоянно сравнивали друг с другом.

Роналду располагал невероятным талантом, был храбр, играл обеими ногами и обладал широчайшим шагом. С таким футболистом в команде Нани было сложнее раскрыться. Тяжело сражаться за место в основе с Роналду. Свой первый сезон Нани провёл на лавке. В отличии от Андерсона, Нани быстро поборол языковой барьер. Андерсон же, как настоящий бразилец, отчаянно верил в свои силы. Бразильцы не боятся испытаний и верят, что способны играть с кем угодно.

Я спрашивал Андерсона: «Ты видел этого Неймара в Бразилии?»

«Да, отличный, просто потрясающий футболист».

«А Робиньо видел?»

«Замечательный футболист. Невероятный талант».

Любой бразилец получал от него такие эпитеты. Любой парень в родной Бразилии непременно был монстром футбола. Когда в товарищеском матче Бразилия одолела Португалию, Андерсон подколол Роналду: «В следующий рад мы выставим пятый состав, может тогда у нас будет шанс». Роналду юмора не оценил. Вот такая Бразилия страна.Хорошо демонстрирует важность футбола в Бразилии случай, когда на конкурс для выявления новых футбольных талантов заявились десятки тысяч людей, а один мальчик 22 часа ехал на автобусе.

С меньшей долей восторга я вспоминаю нашу покупку Оуэна Харгривза. Оуэн превосходно сыграл летом 2006-го и выступал именно на той позиции, которая нуждалась в усилении после ухода Кина. Тогда мы начали работать над предложением. Изучив его статистику, я засомневался в правильности нашей затеи. Что-то не давало мне уверенности в том, что это правильное решение. Дэвид Гилл работал не покладая рук, чтобы договориться с мюнхенской «Баварией». Во время финала Кубка Мира в Берлине я встретился с агентом Оуэна. Приятный человек, адвокат. Я сказал, что в «Юнайтед» Харгривз станет лучше. В итоге получилась настоящая катастрофа.

У Оуэна вообще отсутствовала какая-либо вера в свои силы. Он не демонстрировал особого рвения побороть ту или иную травму. Слишком он часто он выбирал самый простой путь во время тренировок. За всю свою карьеру мне сложно вспомнить более неудачную покупку.

Он ездил в Германию, Америку и Канаду в поисках лекарства от своих хронических травм. Мне казалось, что главная проблема заключалась в недостатке веры в свои силы. А всё становилось хуже и хуже. Добрую часть года он провёл в Америке. Для лечения голеностопа он посещал Ганса-Вильгельма Мюллера-Вольфарта, известного врача мюнхенского «Баварии». Когда он всё-таки играл, у меня не было никаких претензий. Оуэн был очень быстр и великолепно исполнял стандарты. Он мог играть в правого защитника, играть на фланге или в центре поля. В финале 2008-го года с «Челси» Оуэн играл на правом фланге, и, когда у нас возникли сложности с их тройкой игроков в полузащите, я поставил его в центр, а Руни отправил на фланг. План сработал. Оуэн – очень талантливый футболист, но все его качества забылись в результате катастрофической нехватки игровой практики. И всё же не стоит забывать, как хорош он был на Чемпионате мира 2006-го года.

В сентябре 2011-го года Харгривз сильно ударил по репутации клуба, заявив о том, как разочарован он был в нашем медицинском штабе. По его словам, мы использовали его в роли «морской свинки», испытывая на нём способы лечения тендинита и разнообразных проблем с коленями. Мы проконсультировались с адвокатом и были готовы ответить на его обвинения в суде, но доктора не сильно задели обвинения Харгривза, и мы решили не шуметь. Мы сделали всё возможное, чтобы помочь парню. И всё-таки чтобы мы не делали, он решил придумать собственную историю.

Я спрашивал его «Как ты чувствуешь себя?», на что он отвечал: «Отлично, босс. Но я потренируюсь сам, кажется я что-то чувствую».

Он обвинял нас в том, что мы поставили его на игру с «Волками» в ноябре 2010-го года, хоть он и просил оставить его на лавке. Полная чушь. За три недели до матча он сказал, что был готов играть к такому-то времени. Его дата пришлась на матч в Лиге чемпионов, но я не хотел ставить сырого игрока на важный матч. На той недели состоялась игра резервов, куда я его и отправил, но он отказался.





За неделю до игры с «Волками» Оуэн не сказал нам ни слова о том, что он был не готов сыграть. Я волновался, что он травмируется во время разогрева, и поделился своими опасениями с Майком Феланом. Я слышал, как он опять жаловался на ахиллово сухожилие. После разогрева я специально подошёл и спросил его, ничего ли его не беспокоило. Спросил я его с целью внушить веру в себя. Я как бы говорил: наслаждайся игрой. Он поиграл пять минут, потом у него сдало сухожилие. Стоило ожидать.

Сразу после прихода Оуэна в клуб что-то в нём внушало мне недоверие. У каждого хорошего лидера должен быть инстинкт. Мой инстинкт подсказывал мне, что что-то было не так. После медицинского обследования на «Олд Траффорд» он продолжал вызывать у меня недоброе предчувствие. Он всё время братался со всеми, уж слишком учтиво себя вёл. В своё время подобные сомнения у меня вызывал Клеберсон, но только потому что он был слишком тихим и скромным. Он был талантлив, но он зависел от желаний своей жены и тестя.

Я читал где-то, что футбольная ассоциация Англии собиралась подарить Харгривзу лицензию тренера. Вот вам яркий пример того, что случается только в английском футболе. Такая глупость немыслима во Франции, Германии или Голландии. Там нужно потратить три года на лицензию. Всем без исключения.

Единственным футболистом, которого я приобрёл без предварительного просмотра, был Бебе. В Португалии у нас есть отличный скаут, и мы доверились его оценке. Мальчик играл за команду бездомных и попытался пройти в команду второго дивизиона Португалии. Он хорошо себя зарекомендовал. Скаут посоветовал нам присмотреться к Бебе. «Реал Мадрид» был тоже заинтересован. Жозе Моуриньо поведал мне о том, что «Юнайтед» успел вырвать Бебе в последнюю секунду. Мы пошли на большой риск, покупая тёмную лошадку за 7 млн. евро.

Бебе не был в идеальной форме, но при нём был талант. Потрясающие ноги. Он бьёт по мячу с силой и владеет обеими ногами. Не готовый продукт, но мы им занялись. Мы отправили Бебе в Турцию, где он получил повреждение связок коленного сустава. Он вернулся в Манчестер и начал восстанавливаться, после чего отправился в резервы. Он хорошо себя показал. В недолгих сессиях он хорошо тренировался, играя восемь на восемь, и от ворот до ворот. Хуже он справлялся, играя на большом поле. С такими ногами Бебе был способен забивать 20 мячей за сезон. Он тихий мальчик, неплохо говоривший по-английски. Тяжёлое детство в Лиссабоне оставило на нём след.

«Юнайтед» привлекал огромное количество талантливых футболистов, но я гордился и теми, кому было суждено отправиться в другие клубы. Весной 2010-го года в Шотландии, Европе и Англии выступало 72 футболиста, прошедших через школу «Юнайтед». Семьдесят два.

Фабио Капелло поведал моему другу, что даже в масках и халатах он за версту узнал бы моих ребят, что можно посчитать за большой комплимент. Манчестерские ребята отличаются поведением и профессионализмом на тренировках. Три наших парня играло в Дании, один в Германии, два в Бельгии, и много кто по всей Англии. В команде было 7 голкиперов, и никто из них не прошёл в основу. Среди них были Кэвин Пилкингтон, Майкл Поллитт, Бен Уильямс и Люк Стил.

Мы умело находили тех, кто обладал потенциалом пробиться в основу. Сильные футболисты в «Манчестер Юнайтед» обладают силой убеждения, которая заставляет поставить их в основу и дать им шанс. Иногда возникали сложные ситуации. К примеру, Даррон Гибсон, которого я долгое время не мог разобрать.

В сезоне 2009-10 клуб мог нечестно обойтись с Гибсоном. Даррон делил многие качества с другими полузащитниками в клубе, и его единственной особенностью было умение бить из-за пределов штрафной. Только Пол Скоулз обладал талантом на дальние удары, но его карьера подходила к концу. Это был сложный момент. Тяжело было и с Томом Клеверли, который во время аренды в «Уотфорде» забил 11 голов из полузащиты. Клеверли совершенно лишён атлетизма и ужасно худощав, но он играет храбро и умеет забивать. Как-то Дэвид Гилл спросил, что я собирался делать с Клеверли.

«Он немало забивает за “Уотфорд”», – заметил Дэвид.

«Я скажу, как мы поступим. Я буду ставить его на игру и посмотрим, как он будет забивать за “Юнайтед”».

Забьёт ли он шесть мячей? Никто из наших полузащитников не отличался забиваемостью. Майкл Каррик забивал максимум пять. Забей Клеверли шесть в Премьер-лиге и я начал бы серьёзно к нему относиться. Всегда нужно ясно понимать, что игрок может, а что нет. Может ли игрок выиграть игру для нас? Если футболист способен забить шесть мячей, я могу закрыть глаза на некоторые недостатки.

В 20-21 год футболисты могут регрессировать. Пролетая мимо команды парни могут начать отчаиваться. Выступая за «Сент-Джонстон» мне пришлось столкнуться с тяжёлой полосой, когда я решил покончить с футболом и эмигрировать в Канаду. Я думал, что у меня ничего не получится. То же случается с нашими резервистами. Мы отправляли парней в аренду с надеждой, что они вернутся лучшими футболистами, но зачастую получилось наоборот: в других клубах их уровень лучше подходил для долговременной карьеры, и они обменивали амбиции на стабильность. Как я уже говорил, мы гордимся теми 72, которые нашли себя в других коллективах.

Действительно классные футболисты умеют обратить на себя внимание. Возьмём, к примеру, Уэлбека. Я советовал ему пробиваться в сборную Англии на Чемпионат мира 2010-го года, но у Данни возникли проблемы со скоростью – сказывался переходный период, пока он взрослел. В 19 лет он продолжал расти, что привело к проблемам с коленями. Я советовал Данни осторожно подходить к тренировкам и сохранять силы на важные игры. Он мог вымахать до метра девяносто. Хороший футболист. Верит в себя. Как-то я сказал ему: «Ты дождёшься, когда-нибудь моё терпение иссякнет и я тебя прибью» – уж очень он был заносчив и самоуверен. «Не сомневаюсь, что я получу по заслугам», - ответил он. Мне было нечего ответить. У Данни на всё был ответ.

Когда речь заходит о молодых игроках, всегда встаёт вопрос, а примут ли их требовательные трибуны «Олд Траффорд» и нетерпеливые журналисты. Вырастет ли футболист, попав в основу, или наоборот станет хуже? Мы знаем всё о тех, кто пробивался в основу. К тому моменту, когда претендент на основу заканчивает играть за молодёжку и резервы, мы знаем о нём всё: каким он обладает характером и каковы его сильные стороны.

Покупая иностранцев, мы знаем о них гораздо меньше. Не важно, как тщательно мы изучали футболистов, многие из них всё равно теряли свои лучшие качества после тяжёлого испытания красной футболкой. В сезоне 2009-10 нам на глаза попался Хавьер Эрнандес по прозвищу Чичарито (то есть «Маленький горошек»). Чичарито был 21 год. Наш скаут провёл в Мексике месяц и рассказал, что Чичарито был семейным мальчиком, который не хотел покидать Мексику. Наш человек в Мексике разузнал для нас мельчайшие детали о жизни Хавьера.

Фанаты «Юнайтед» очень странно оценивают нашу работу на трансферном рынке. Можно купить игрока за 2 млн. фунтов и кто-то начнёт кричать, как слабы мы стали и как пали наши стандарты. Такое было с Габриэлем Обертаном. Француз был быстр как молния, но зачастую просто не мог совладать со своими ногами. Научись он больше думать во время пробежек, и соперникам не поздоровилось бы.

Маме Бирам Диуф пришёл к нам по совету Оле Гуннара Сульшера, который услышал о нём от своих знакомых в Мольде в Норвегии. «Ганновер 96» и франкфуртский «Айнтрахт» уже готовились делать предложение к тому моменту, когда мы решили действовать. Мы послали в Норвегию Оле и представителя клуба и приобрели Диуфа за 4 млн. евро. Информация скаута была верна, но футболист нам не подошёл.

В январе 2010 из «Фулхэма» к нам пришёл Крис Смоллинг. В сезоне 2010-11 он должен был стать игроком основы. До 2008-го года Смоллинг выступал за «Мейдстон», который не выступал за профессиональную лигу, однако в «Фулхэме» к нему пригляделся Рой Ходжсон. Смоллинг обошёлся нам в 10 млн. фунтов. Мы решили приобрести Криса после того, как Рио начал испытывать проблемы со спиной. Куда мы только не заглядывали в поисках защитника. Весь сезон 2009-10 мы искали подмену Рио. Смоллинг был юн, но с возрастом он бы возмужал. Смотря в будущее, я видел пару главных центральных защитников в лице Криса Смоллинга и Джонни Эванса.

Даже в лучшие моменты я не мог расслабиться. Чем дольше я находился в клубе, тем дальше в будущее я глядел. Каждый день я думал о том, как сохранить силу «Юнайтед».